Родители и дети

В нашей инстинктивной любви к детям (этологи сказали бы — в родительской заботе) мы не одиноки в мире животных.

Как и некоторые другие животные — волки, дикие гуси, мы помним и любим своих детей до конца жизни. И они нас тоже, но их поведение развивается по определенной программе, связанной с возрастом. После рождения ребенок запечатлевает (импринтингует) свою мать — ее образ, голос, запах, даже ритм пульса. Все, что связано с матерью, окрашивается положительными эмоциями (она, как и запечатленное место родины, лучше всех) и обсуждению со стороны рассудка не подлежит до окончания зависимого возраста. (Позднее нам будет позволена объективная оценка своих родителей.)

К наступлению половой зрелости потомства у большинства видов семейных животных молодые должны покинуть семью, и их связи с родителями угасают. Чтобы семья распалась, от кого-то — от родителей или детей — должна исходить инициатива. Обычно она передана молодым: в их программах развития есть такие специальные формы поведения, которые нестерпимы для взрослых. Подросшие самцы, например, начинают время от времени вести себя с отцом как посторонние взрослые, раздражая его. Для старого самца такое их поведение нестерпимо, он воспринимает в этот момент своих детенышей как чужих, посягающих на его ранг, его территорию. Молодые как бы притворяются чужими, а родители их как бы не узнают в эти моменты. Взрослый самец вынужден дать отпор. Стычки повторяются вновь и вновь, и выводок в конце концов распадается. Цель достигнута путем взаимного разрушения привязанности.

Когда эта программа вступает в действие у детей человека, психологи говорят о трудном переходном возрасте, «эдиповом комплексе», проблеме отцов и детей. Современные дети в этом возрасте еще полностью зависимы от родителей юридически, территориально, материально и духовно. Они не могут покинуть семью и дом. Это усиливает происходящий в них конфликт, так как программа не достигает успеха. Когда видишь, как иногда при этом искажается поведение подростка, сколько мук претерпевает он, сам не зная, что такое с ним происходит, как страдают родители, тоже ничего не понимая, ясно осознаешь вдруг, как властны над нами некоторые инстинктивные программы поведения предков. Можно сказать, что подлинно разумные отношения между родителями и детьми устанавливаются лишь после того, как переходный возраст пройден и запрограммированное поведение завершилось.

Такое долгое детство нужно человеческому ребенку затем, чтобы растянуть период самого эффективного обучения — период импринтингов, которые возможны, пока продолжается формирование новых структур мозга. Одна лишь программа импринтинга речи занимает несколько лет, начинаясь еще во внешне бессознательном возрасте. К году происходит главное чудо: пассивно слушая поток речи, мозг завершает анализ ее структуры. Что и как анализировать, входит в его врожденные программы, но сам конкретный язык не известен им, он импринтингуется. Эта программа столь совершенна, что в двуязычных семьях ребенку удается обнаружить, что поток речи состоит из двух языков, научиться разделять их и анализировать отдельно!